Есть множество просто потрясающих свидетельств о том, как Бог изменяет людей, меняет их жизнь. Когда, например, в прошлом наркоман, пьяница, преступник становится, по сути дела, другим человеком, с другим мировоззрением, жизнь его полностью преображается. На сегодняшний день я в течение пяти лет являюсь верующим, но до сих пор не свидетельствовал о том, каким был раньше, и какие перемены произвел Бог в моей жизни — всё думал, что нет тут ничего особо интересного.
Я никогда не был наркоманом, пьяницей, преступником. Был всегда законопослушным, высокоморальным — таким абсолютно правильным и праведным человеком (или, по крайней мере, так о себе думал!).
Родился я в Челябинске в семье неверующих родителей. По окончании трёх классов мы с родителями переехали жить в Сочи. В то время в нашей стране господствовал атеизм с его теорией эволюции, которая учила, что все мы произошли от обезьян. Даже будучи ребёнком я не мог понять: как это, вдруг, мои предки были обезьянами? Я внимательно смотрел на своего отца — что-то не похож, смотрел на деда — так же не было сходства с приматами. Правда, я никогда не видел своего прадеда, поэтому, как говорится, кто его знает?
Мне с ранних лет внушали, что в жизни можно многого достигнуть лишь через огромные усилия. И я прилагал усилия во всём, за что только не брался, в результате чего хорошо учился, был активистом в школе, занимался различными видами спорта, постоянно участвовал на соревнованиях. Интересы мои были настолько разнообразны, что я, помимо основных занятий, в течение дня занимался в художественной школе, посещал тренировки по дзюдо, играл в школьном ансамбле. И в то время, когда у моих сверстников постоянно случались какие-нибудь неприятности — приводы в милицию, постановка на учёт в детской комнате и т. д. — я был настолько «загружен», что у меня не оставалось времени на подобные «шалости». Я гордился своими успехами в учёбе, в спорте, гордился, что не такой, как многие из моих друзей и знакомых.
После восьмого класса я поступил в Челябинское художественное училище и с головой окунулся в учёбу, серьёзно готовясь к карьере профессионального художника. Несмотря на то, что на период учёбы я вышел из-под родительского контроля, свобода не вскружила мне голову: я не стал ни пить, ни курить. Правда, в это время стал встречаться с девушками, а так как очень серьёзно думал о будущем, то и тут проявил некую «дальновидность»: я несколько лет имел серьёзные отношения сразу с двумя девушками (это на всякий случай!). А ведь в тот момент продолжал считать себя высокоморальным человеком! Успешно окончив училище, я получил направление для поступления в высшее учебное заведение, но решил не спешить с поступлением в ВУЗ, а всё взвесить, наметить себе новые горизонты. В то время для меня более важным было создание семьи, и я женился (пришлось окончательно сделать выбор из двух претенденток). С молодой женой переехали жить в Сочи, а уже осенью меня призвали в армию.
Служил в Ростове-на-Дону. По долгу своей службы часто ездил в командировки. Вокруг Ростова произрастают огромные поля конопли, и на втором году службы я пристрастился к наркотикам. Сначала стал курить коноплю, а позже перешел на более действенный наркотик — стал употреблять мак. Мне нравилось прибывать в наркотическом дурмане. Это давало возможность забыться, как-то скоротать время службы (тем более, что служба меня угнетала), в этом состоянии я впервые обратился к литературному творчеству — начал писать стихи. Я не называл себя наркоманом, а говорил, что всё это временно: вот только вернусь «на гражданку» — с наркотиками вмиг покончу. И, действительно, так оно и вышло: после армии я ни разу не притронулся к наркотикам. Я был очень горд, что смог сам избавиться от зависимости, что у меня такая сила воли. Тогда я ещё не понимал, что это Бог уберёг меня от погибели, только по Его милости я не попробовал колоться. Ведь (говоря на жаргоне наркоманов), если бы я тогда «присел на иглу, то соскочить с неё бы уже не смог!» На очередную дозу нужны были деньги, и я с «товарищами по оружию» — такими же наркоманами — воровал на стройке стекла для остекления балконов и продавал их. А ведь и тогда считал, что остаюсь честным, законопослушным гражданином!
В 1986 году вернулся домой. Через год у нас с женой родилась дочь. Я был очень рад, что семья наша укрепляется, т. к. для меня семья (как я всегда заявлял) была на первом месте.
В стране появились небывалые ранее возможности для предпринимательской деятельности. Мы с другом создали кооператив по оформлению интерьеров, набрали на работу специалистов, сами с увлечением осваивали новые для нас виды оформительского искусства, построили столярный цех, оснастили его необходимым оборудованием. Работа была творческая; мы преображали интерьеры кафе, игровых залов, поликлиник, школ, кабинетов и т. д. Мы были молоды, полны сил, идей и новых начинаний, перед нами были раскрыты такие возможности, все дороги жизни лежали у наших ног, и мы с уверенностью шагали по ним.
Примерно в это же самое время произошла моя первая встреча с верующими. Как-то познакомился с женщиной (постарше меня возрастом), которая сказала мне и моему другу: «Знаете, что? Вы очень неплохие ребята, у вас в жизни такие перспективы, вы молоды и сильны, и можете многого добиться, но ваша дорога ведёт вас в никуда, рано или поздно вы разочаруетесь и раскаетесь в выбранном вами пути. Есть лишь один путь, на котором не будет никаких разочарований, это путь к Богу и жизнь вместе с Богом!» Она достала Библию и сказала, что это слово Божье. Слышать такие речи мне было просто смешно: Какой Бог, какая Библия? Наука достигла таких вершин и уже давно доказала, что Бог — это всё бабушкины сказки. Но она настаивала: «Нет, нет! Бог действительно существует, Он создал всё вокруг!»
Раньше я о Боге слышал изредка от своей бабушки, которая заставляла меня в детстве заучивать непонятные мне молитвы, да и помнил историю о том, как бабушка, в тайне ото всех, крестила моего папу, за что моего деда лишили должности председателя колхоза. Больше о Боге я ничего не знал. И тогда я решил: ладно, не буду попусту спорить о том, чего не знаю. Взял у женщины слово Божье и сказал, что через неделю мы вновь встретимся, и я раскритикую Библию. Последующую неделю я тщательно, страницу за страницей, вчитывался в Писание, на большом листке выписывая всё, с чем я был не согласен, чего, по моему мнению, не может быть, что противоречиво и неправильно. За неделю список был довольно-таки внушительным. Я внутренне торжествовал, предвкушая свою победу. Но через каких-то двадцать минут разговора эта женщина обстоятельно ответила на все мои нападки, и так из её слов получалось всё логично, что я призадумался. Попросил ещё неделю, чтобы «реабилитироваться», всё же найти доказательства своей правоты. Но и следующая наша встреча, как и предыдущая, закончилась моим поражением. Так продолжалось пять или шесть недель. Постепенно у меня из разрозненных «пазлов», хаотичных понятий в голове начала складываться абсолютно ясная картина: впервые Библия предстала моему взору как цельная книга, где всё довольно-таки логично. Всё, что я впитывал теперь в себя, открывало ранее неведомые мне глубины духовного познания. Я уже не мог не признать, что передо мной не просто книга, а послание Самого Бога. В жарких дискуссиях со своими неверующими друзьями теперь я цитировал слова Писания, доказывая, что Бог есть.
Я начал посещать богослужения евангельских христиан-баптистов. Сначала было страшновато: сказывалось влияние пропаганды правящей в стране партии, которая долгое время пугала, что баптисты — это опасная секта. Наоборот, в церкви я встретил просто потрясающих людей: таких открытых и очень искренних. Большинство из них — и молодых и пожилых — объединяла искренняя вера и любовь к Богу. Я с восторгом смотрел на молодёжь, которая так отличалась от молодых людей моего окружения. Они жили жизнью тогда ещё непостижимой для меня, но я тянулся к ним. Помню, было 8 марта — в церкви особое молодёжное служение, которое переросло в интереснейшее общение со многими свидетельствами, с песнями, с прославлением Бога. Было уже темно, когда, возвращаясь домой, нас, человек двадцать, село в электричку. Пассажиры поначалу были напряжены: праздничный день, толпа молодёжи, которая собирается петь под гитару, но, когда мы запели (а это были прекрасные христианские песни) на окружающих это произвело сильное впечатление. Мне очень нравились христианские песни, я хотел бы их петь вместе со всеми верующими, но понимал, что перед Богом это было бы нечестно: Господь ждал, что я буду славить Его всем сердцем, а не только устами.
Будни теперь для меня тянулись нескончаемой чередой, я стал с нетерпением ждать каждого воскресенья, чтобы проделать с самого утра долгий путь (дорога, действительно, была не близкой) и приехать в церковь, побывать среди верующих; часто оставался на второе служение. Я восторгался людьми, которые полностью посвятили себя и свою жизнь Богу и были вполне счастливы, но при этом я был тогда уверен, что это не мой путь: я был уверен, что сам смогу построить своё счастье своими руками. У меня для этого, казалось, были все возможности. К тому времени я с увлечением читал Библию, особо полюбившиеся стихи учил на память, многие места из Библии не давали мне покоя, но, более всего, на меня на многие годы произвели впечатление слова из книги Екклесиаста, где Соломон своими усилиями пытался построить счастье, и вот его вывод: «Всё суета и томление духа!» Бог Сам говорил мне через этот стих: «Всё, что ты задумал, к чему будешь прилагать усилия, ради чего безвозвратно потратишь лучшие годы — всё это суета!» Я сердцем слышал эти слова, но в своём упрямстве сказал тогда: «Нет!» Может быть, когда-нибудь я и стану настоящим христианином, но не сейчас: так хочется пожить в своё удовольствие, самореализоваться, добиться всего в жизни, вдоволь нагрешиться.
И тогда в ответ на моё решение в моей жизни начались перемены: от меня ушла к моему лучшему другу моя жена (лучшему другу — всё лучшее!). Для меня это было серьёзным испытанием. Хотя я чётко осознавал, что Бог показывает: даже семейное счастье, чем я больше всего дорожил и в чём был уверен, настолько ненадёжно, если ты идёшь по жизни своим путём — без Бога. Это был первый урок.
Моя мама несколько раз приходила со мной в церковь и через некоторое время уверовала. Сестра Ирина, которая на 10 лет меня младше, и у которой в голове в то время были одни лишь дискотеки, с возмущением говорила, что мы с мамой совсем спятили: «Какой Бог? Что за глупости?» Но, побывав несколько раз на служении, Ирина, как и мама, покаялась и приняла крещение. Я из нашей семьи первый пришёл в церковь и привёл своих родных, но они вперёд меня примирились с Богом. Вот уж воистину: «…и будет первый последним, и последний первым». Сказав Богу «нет», я сам стал ответственным за свои поступки, сам стал пожинать плоды своего безверия.
Ища утешения и перемен, я оставил бизнес и уехал в Челябинск, где меня ждал запасной вариант — девушка моей юности (к тому времени успевшая также побывать замужем и развестись). Новая семья, новое коммерческое предприятие, новые партнёры по бизнесу — меня просто захлестнула новая жизнь. Бизнес в предприятии набирал силу, мы активно развивались, закрепляли свои позиции на экономическом рынке. На первый взгляд я был вполне счастлив, но в душе была какая-то пустота («Всё суета и томление духа!»), и я искал, чем бы её заполнить, как бы устроить своей душе праздник. Появились деньги, а с ними появились большие возможности для заполнения пустоты: я стал играть на деньги в азартные игры. И дело даже не в том, сколько денег проигрывал или выигрывал, а в том, что бесцельно «прожигал» драгоценное время. Я часто стал ездить по командировкам, и, чтобы как-то скоротать время в дороге, стал выпивать. После командировок выпивал по праздникам и по выходным, потом — вместо праздников и выходных, выпивал во время работы и после работы, потом — вместо работы. Жизнь превратилась в один пьяный праздник. Я не заметил, как стал зависимым от спиртного, хотя и тогда не признавал, что являюсь алкоголиком.
В этот период своей разгульной жизни иногда вспоминал о Сочинской церкви, о том, как было просто здорово находиться среди верующих. Я стал искать нечто подобное и в Челябинске. Был как-то в молитвенном доме по ул. Дарвина — там мне крайне не понравилось: всё время искал с кем-нибудь общения, но встречал лишь неприветливые взгляды — мол, чего пришёл? У нас свои все дома, а ты не наш! Тогда я ещё не знал, что попал к «отделённикам». У них очень строгие правила, и они непрошенных гостей не жалуют. Через какое-то время на праздник Пасхи ездил в церковь по ул. Львовская, увидев объявление о «Палаточной миссии», церкви «Благовестие» один или два раза был на богослужении, которые тогда проходили в ДК «Монолит». Умудрился побывать и у пятидесятников, и у харизматов (две последние деноминации всегда были чужды для меня) — всё было как-то не так, к чему я привык, я всё в ностальгии сравнивал с Сочинской церковью.
А жизнь шла своим чередом без малейшего просветления. Вторая семья развалилась, так же, как и первая (это было наказанием за мои гулянки). Я пил и работал, работал и пил. До сих пор не понимаю, как удавалось совмещать эти два занятия, но работа продвигалась, денег было достаточно, чтобы утопить в вине и собственную совесть и заглушить любую боль, но только не мою. Жизнь моя теперь представлялась пьяным кошмаром. Психика была полностью расшатана. В редкие минуты просветления, после двух-трёхдневного запоя я вопил к Богу, чтобы Он простил меня (жить больше не хотелось, но я не хотел умирать без покаяния — боялся вечного наказания). А спустя какое-то время всё шло по-старому.
В таком состоянии я встретил Олю, которая впоследствии стала моей женой. Поначалу всё шло хорошо. Появился стимул для новой жизни, для нового счастья. Через год у нас родилась дочка, бизнес процветал. Иногда я рассказывал жене о Боге, цитировал наизусть места из Библии, рассказывал о церкви, о верующих родственниках. Но постепенно опять пропал интерес к жизни, с новой силой меня раздирала внутренняя пустота. Я вернулся к разгульной жизни, зарабатывание денег утратило всякий смысл, потому что деньги, в прямом смысле, «проходили сквозь пальцы». Я просто ради «спортивного» интереса каждый раз повышал свою «планку» — сколько же сегодня смогу заработать, чтобы потом всё это выбросить в очередную «помойку» мнимых удовольствий.
Уже на втором году совместной жизни наши с женой отношения стали рушиться, впереди не было никакого просвета. Позже Оля признавалась, что в тот момент она ясно осознала, что только Бог может изменить всю ситуацию к лучшему. Как утопающий, готовый ухватиться за любую соломинку, моя жена ждала приезда к нам в гости моей мамы, приезд которой всё откладывался с августа на неопределённый срок.
В декабре приехала мама и в ближайшее воскресенье, по обыкновению, собралась на служение. Оля напросилась в церковь с ней. Я остался нянчиться с годовалой дочкой. В назначенное время мои родственники почему-то не вернулись. Я начинал нервничать, раздражаться. В душе у меня зародились смутные предчувствия, что всё это неспроста. Когда через несколько часов они всё же вернулись (обе были заплаканы, но со счастливыми улыбками на лицах), мои опасения полностью подтвердились — моя жена вышла в церкви на покаяние, она примирилась с Богом и обрела новую надежду. Я, в принципе, был не против, но подумал: «Ну, вот, обложили меня со всех сторон — все уже стали вокруг верующими, у всех жизнь круто изменилась, а я-то что? Я-то почему остался не у дел?» К тому времени у меня были очень крупные проблемы в работе. Вообще в бизнесе так часто бывает: то взлёт, то падение. И сейчас я испытывал очередные затруднения. Меня, как говорится, сильно «подставили», я лишился приличной суммы денег. Я готов был, как и раньше, в очередной раз «собрать волю в кулак» и нанести своим обидчикам мощный ответный удар. Но что-то меня на этот раз останавливало. Я думал: «Сколько это ещё может продолжаться — взлёты, падения — для чего нужна эта бессмысленная гонка, которая ни к чему не ведёт. Я устал от борьбы, от себя, я просто долгие годы истязал себя, сам не знаю для чего. Не пора ли мне бросить всё и начать другую жизнь, о которой я знал лишь понаслышке, но к которой, сам не осознавая того, долгие годы стремился. Слишком хорошо я помнил слова Христа: «Придите ко Мне все труждающиеся и обременённые, и Я успокою вас», а ведь эти слова были обращены и ко мне. Это я был труждающийся и обременённый. Не пора ли?
В следующее воскресенье, имея серьёзное в голове решение, я приехал в церковь «на разведку». Я смотрел вокруг, и всё-то мне было не так, уверенности во мне поубавилось. Но я сказал сам себе (или тому, кто сидел там, внутри меня): «Нет! Ты мне лгал почти 13 лет, но теперь твоя ложь надо мной не имеет никакой власти! Я не буду смотреть на людей в церкви — я пришёл сюда не ради них, а ради Бога!». И, спустя несколько дней, 7 января 2002 года, имея холодный рассудок, в церкви евангельских христиан-баптистов я вышел на покаяние (через полгода принял крещение), примирился с Богом и жизнь свою посвятил Ему. С того памятного дня прошло вот уже 5 лет. Господь сильно изменил меня, мою жизнь и продолжает менять. За это время я ни разу не пожалел о выбранном пути. У нас с женой четверо детей, они с детских лет слышат о Боге, и мы молимся, чтобы они не совершали ошибок своих родителей, а с детских лет строили своё счастье с Господом.
Вот уже несколько лет я несу служение в церкви. Сегодня я являюсь помощником пастора по развитию служений, директором детского христианского лагеря и несу видео-служение. А на работе занимаю должность исполнительного директора одной динамично-развивающейся климатической компании. Вокруг меня множество молодых, энергичных, сотрудников, которые стремятся многого добиться в этой жизни, которые так уверены в себе, в своих способностях и силах. Они говорят: «Мы должны сами устраивать своё счастье!» Но я им говорю: «Нет, для меня это уже пройденный этап. Я когда-то шёл по этой дороге, но этот путь вас приведёт в никуда. Вы все мечтаете о счастье, а счастье без Бога невозможно! Выбор за вами».
В моей жизни было много увлечений, которым я полностью отдавался, но, даже самые сильные увлечения рано или поздно заканчиваются. То, что происходит со мною сегодня — это не увлечение, это сама жизнь. И я благодарен Богу за то, что Он некогда нашёл меня в этом мире, освободил от рабства греха и дал новую жизнь — и жизнь с избытком.