Закон маятника

Как известно, маятник раскачивается из стороны в сторону. С какой бы скоростью он ни двигался в одну сторону — примерно с такой же скоростью он будет дви­гаться и в обратном направлении. Мера размаха влево замещается мерой размаха вправо. Радость и грусть, оп­тимизм и пессимизм, страсть и скорбь — несомненно принадлежат двум краям движения маятника. Все мы бывали в этих крайностях и, умудренные опытом, по­нимаем, что где-то существует та самая «золотая середи­на», которая делает тебя сбалансированным, умеренным, стойким к резким перепадам. Как бы мы ни отклонялись в сторону, внутренние инстинкты возвращают нас в нор­мальное русло. Конечно, нам приятно испытывать осо­бый восторг, но мы знаем, что это лишь крайняя степень обычных человеческих чувств, которая не длится долго. Точно так же мы способны ощущать крайнюю степень боли — телесной или душевной. Если бы не было завет­ной середины, мы с вами перестали бы адекватно оцени­вать окружающий мир. Людям, не способным выходить из крайностей, врачи прописывают таблетки. В полити­ческом мире приверженцев крайних взглядов называют экстремистами. Это люди, считающие свою позицию единственно правильной и отрицающие какие-либо дру­гие точки зрения.

Закону маятника подвержены все люди, но, к сожа­лению, не все способны узнавать экстремальные полюса. Эта проблема всегда была и в духовной сфере. Инквизи­ция, крестовые походы — позорная страница истории, в которой вера в Бога была доведена до абсурда. Еще при жизни Иисуса Христа среди учеников были проявления крайностей. Иаков и Иоанн в смирении идут проповедо­вать Благую Весть в самарянское селение, но через ми­нуту они готовы вызвать огонь с неба, чтобы истребить жителей. Петр готов идти на смерть ради своего учителя, но через несколько часов трижды отрекается от Него. До поры до времени верующий Фома, провозглашает абсо­лютное неверие в воскресение Христа, но через мгно­вение падает ниц и первым из учеников провозглашает Иисуса своим Господом и Богом.

Читая послания апостола Павла различным церквям, мы обнаруживаем духовные перекосы в жизни первых христиан. Галаты оставили дух Евангелия и погрязли в законе, Коринфяне — оставили закон и погрузились в грех. В Книге Откровение мы находим целый перечень церквей, которые при всей своей набожности и вере в Иисуса Христа отклонились в различные стороны. По­смотрите, какую оценку дает им Бог. Ефесская цер­ковь много трудилась и не изнемогала в служении, но оставила первую любовь. Пергамская церковь сумела не отречься от веры даже под угрозами смерти, но при этом снисходительно относилась к ересям. Фиатирская церковь совершенствовалась в служении, но попуска­ла Иезавели вводить в заблуждение паству. Сардийская церковь провозглашала яркие лозунги, но по духу была мертвой. Лаодикийская церковь обрела достаток, но оставила страсть по Богу.

«Смотрите, братия, чтобы кто не увлек вас филосо­фиею и пустым обольщением, по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христу» (Кол. 2:8).

Этот текст можно поставить в основу рассуждения о духовности. Жизнь «по Христу» — это и есть заветная середина, в которой скрыта вся глубина духовности. Проблема лишь в том, что мы даем разные определения этой жиз­ни. Для одних — это тщательное изучение богословия, для других — чувственные переживания благодати. Вся наша жизнь строится вокруг Христа, и тем не менее от­клонения происходят. Нам недостает стержня, который бы не позволял нам слишком сильно уклоняться от лич­ности Иисуса Христа. Мы не всегда можем адекватно определить золотую середину, и потому некоторые из нас оказываются в одном из крайних положений маятника. Вот лишь некоторые, самые очевидные перекосы: об­рядовость (когда христианская жизнь состоит из множе­ства ритуалов), формализм (когда внешнее преобладает над внутренним), чувственность (когда эмоции преоб­ладают над разумом), догматизм (когда разум подавляет чувства), законничество (когда буква закона важнее его смысловой сути).

Давайте оглянемся вокруг и посмотрим на те прак­тические сферы, в которых христианство, на мой взгляд, теряет ориентиры и удаляется в крайности:

• Крайность в музыке: Одни признают духовной только классику в виде хоров и симфонических оркестров, духовность же других всецело зависит от количества децибелов, выдаваемых музыкаль­ной аппаратурой.
• Крайность в богослужебной практике: одни умиро­творяются от звуков монотонной проповеди и от вида чинной литургии, другие бегут в церковь с предвкушением особых движений духа и тела.
• Крайность в отношении к здоровью: одни всецело полагаются на медицину, практически не веря в сверхъестественное исцеление плотских немо­щей, другие провозглашают победу над всеми бо­лячками и в буквальном смысле тормошат умер­ших, исповедуя их живыми.
• Крайность в отношении к одержимости: одни отно­сят все расстройства личности к психиатрии, даже не пытаясь распознать демоническое вмешатель­ство, другим видятся бесы за каждым углом, за каждым пороком и отклонением от нормы.
• Крайность в отношении к деньгам: одни проповеду­ют нищету и аскетизм, другие — богатство и про­цветание праведников.
• Крайность в отношении к пастору: одни принижают роль пастора настолько, что не считают нужным платить ему зарплату, другие возводят его в ранг непогрешимого помазанника, беспрекословно принимая любые его установки.

Конечно же, здесь озвучены только экстремальные отклонения, между которыми множество градаций. Воз­можно вы, как христианин, находите свое положение более-менее усредненным. Но вся беда в том, что мы не знаем, как выглядит правильная середина. Очень часто мы пытаемся найти ее путем отрицания всего экстравагантно­го и сверхъестественного, и таким образом уходим в «ни­куда» и в «ничто». Мы просто перестаем что-либо делать вообще, просто замираем в движениях по всем фронтам. Нам кажется, что отсутствие яркости, громкости и пыш­ности делает нас более правильными с точки зрения Бога, не осознавая, что мы автоматически попадаем в другого рода крайность.

Мы бросаем взгляд по сторонам в попытках найти основу правильной духовности. Как результат, в русско­язычной среде сегодня набирает популярность движение под вывеской «Абсолютный Авторитет Писания». Ка­залось бы, это движение вновь проложило верное русло тысячам христиан, попавшим в замешательство от не­жданной свободы. Кредо безусловного авторитета Библии во все времена отражало суть протестантизма. Но вот каким-то неведомым ветром нас унесло в очередную крайность, где буква этого самого Писания стала вы­черкивать дыхание Бога, Его действие, Его откровение непосредственно в сердце человека. Вместо жизни с из­бытком мы провозгласили Заповедь. Вместо рабочего механизма получили Инструкцию. Не об этом ли писал Павел коринфской церкви:

«Он дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы, но духа, потому что буква убивает, а дух животворит» (2 Кор. 3:6)?

Как это ни парадоксально, мы стали ограничивать действие Духа Святого Им Самим написанным Словом, не позволяя Ему выходить за рамки и проявляться ка­ким-либо иным образом. Мы заковали Бога в наручни­ки Писания. Молодые люди, научившись «истинному» богословию, принялись лечить тех, кто, как выяснилось, годами исповедовали ущербную версию духовности. Взобравшись на экспозиционную высоту, мы осудили те­матические проповеди, провозгласив их неграмотными и не особо богодухновенными. Сами того не понимая, мы сузили Бога до рамок глав и стихов, не подозревая о величайшем богатстве Его наследия для нас в лице Духа Святого, о Котором сказано, что Он «дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит: так бывает со всяким, рожденным от Духа» (Ин. 3:8).

Золотая середина под вывеской здравого учения оказалась ничем иным, как очередной крайностью, выраженной в угашении Духа Святого. Образно гово­ря, мы поместили Бога в храм Священного Писания и в этом смысле именно к нам обращены слова Иисуса Христа: «…говорю вам, что здесь Тот, Кто больше храма» (Мф. 12:6). Это утверждение ни в коей мере не умаляет авторитет Священного Писания, которым мы по праву гордимся. Оно лишь расставляет смещенные приорите­ты на свои места.

Представьте такую картину из семейной жизни: муж, вместо общения с женой, решает каждый день перечи­тывать ее письма с признаниями в любви, размышляя над каждым предложением и выучивая отдельные фра­зы наизусть. При этом он игнорирует ее желания в на­стоящий момент и как будто не хочет замечать ее при­сутствие. Он словно не понимает, что автор этих строк находится рядом и готов не только повторить сказанное ранее, но и дать еще большее свидетельство своей любви. Думаю, поначалу жена гордилась бы таким мужем и ей льстило бы его внимание к деталям. Но со временем она бы опечалилась: неужели ему не важно, что она думает о нем сейчас? Неужели чтение писем важнее общения с автором?

Конечно, Слово Божье — не история прошлых лет, не письмо из прошлого; оно актуально и сегодня, оно живо и действенно. Но его сила заключается не в магии самих слов, а в Той Личности, Которая стоит за ним и жаждет близких взаимоотношений. И это тот самый Дух Святой, о Котором сказано, что «Он, придя, обличит мир о грехе и о правде и о суде» (Ин. 16:8). Если мы считаем написанное Слово в буквальном смысле единственным авторитетом и источником духовной жизни, то как быть с авторитетом Духа Святого? Не Он ли является настоя­щим источником?

Мы должны понимать, что там, где нет силы Духа, силу обретает Буква. Мы пытаемся сохранить Истину безусловным авторитетом Писания лишь потому, что не знаем другой силы, способной удержать человека от уклонения в ересь. Мы как будто перестали верить в обе­тование Иисуса Христа о том, что когда «приидет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину: ибо не от Себя говорить будет, но будет говорить, что услышит, и будущее возвестит вам. Он прославит Меня, потому что от Моего возьмет и возвестит вам» (Ин. 16:13–14). Мы перестали верить в то, что человек, исполненный Духом Святым никогда не выйдет за рамки духа этого самого Писания, в какой бы форме ни была построена его про­поведь.

Пренебрегая водительством Духа Святого, многие из нас заключили все духовные процессы в рамки един­ственного оставшегося наследия — Библии. Оставаясь верными истине, мы обрезали источник этой истины. Как маленькие дети, мы сорвали цветок в надежде, что он всегда будет радовать нас своей красотой, при этом позабыв, что его питает корень, оставшийся в земле. Без Духа Святого, питающего истину, мы остаемся наедине с увядающей красотой канонического Писания.

На мой взгляд, сегодня огромное количество проте­стантских церквей в той или иной мере занесло в край­ности. Не нужно быть пророком, чтобы заметить: со­временные церкви распределились по всей траектории маятника. На первый взгляд, это кажется приемлемым, так как человеку предоставлен широкий выбор. Но в этом кроется опасность, о которой мы упоминали выше: «…смотрите, братия, чтобы кто не увлек вас…», чтобы вы не отклонились в ту сторону, где личность Христа и живые отношения с Ним вытесняются канонами, зако­нами, творчеством или фейерверками. Христос никогда не выступал за единство формы богослужения, и сегодня, я уверен, Его мало волнует, какие песни мы поем. Но то, что Его действительно заботит — это живые отношения с Ним через непосредственное участие Духа Святого, Ко­торым жива и движима Его Церковь.

Почему же нас все время тянет в сторону? Почему нас разбросало по крайностям? Почему не срабатывает закон притяжения, возвращающий маятник в исходную точку? На мой взгляд, есть несколько причин, например:

• Хочется чего-то особенного. Многих из нас рутина убивает как морально, так и духовно. Хочется вы­йти за рамки обычного восприятия, чтобы ощу­тить приток свежих сил. Иисус обещал жизнь с избытком, так почему бы не отправиться на ее по­иски?
• У каждого свое понимание. Сколько людей, столько и мнений. Каждому дано право интерпретировать духовность в рамках своего опыта и ощущений. Да и где взять такой эталон, по которому я могу опре­делить пресловутую золотую середину? Поэтому мы отправляемся на поиски христианства, отвеча­ющего моим индивидуальным требованиям.
• Боязнь середины. Если «горячо» и «холодно» — это крайности, то, значит, середина — это духовная «теплость»? Ну уж нет, мы читаем Библию и знаем, как к этому относится Бог! Середина — не для нас! Мы хотим горяченького! Или… холодненького.
• Усталость от традиций. Хочется побольше креати­ва, переживаний, ощущений. Хочется новизны. Ты устаешь от бесконечных призывов в стиле «мы должны…» Хочется по-настоящему прославить Бога, выпустить эмоции. Устав от формализма ма­теринских церквей и, посильнее оттолкнувшись, мы улетаем в космос.
• Усталость от шума. Побывав на одном из край­них полюсов, и, не обнаружив Бога за красочны­ми плакатами, мы убегаем в пещеру. Туда, где нет фейерверков и громких лозунгов. Где меня, нако­нец, не будут тревожить и требовать высокого по­священия.

И все же я верю в золотую середину! Возможно, не в том смысле, в котором мы привыкли ее воспринимать, не с тем негативным подтекстом, с которым она может ассоциироваться у нас. Но это та самая точка, где рож­дается настоящая, не искусственная духовность. Это не пустынная суша по левую или правую сторону реки, а настоящее русло живой воды, где есть не только глуби­на, но и движение! И дело совсем не в балансе между крайностями, а в силе притяжения, которой является Дух Святой.

В этом правильном русле реки мы перестаем «зани­маться» церковью, перестаем «исполнять» христианство, но позволяем Богу взять нас в Свои любящие и забот­ливые руки. Это то самое состояние, когда Божий Дух оживляет каждое слово и дело. Когда имя проповедника перестает иметь значение. Когда буква закона обретает дух. Когда традиции уживаются с новизной. Когда новые напевы перестают резать слух и дополняют прекрасные старые гимны. Когда качество прославления перестает зависеть от инструментов. Когда истинное поклонение Богу ассоциируется уже не с музыкой, не с положением тела, не с внешними атрибутами, а с Самим Богом, рож­дающим в сердце дух поклонения. Это и есть настоящая евангельская духовность, описанная Иисусом Христом:

«…Истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе» (Ин. 4:23).

Мы должны понять, что Дух Святой — это и есть та сила притяжения, которая возвращает маятник из край­ностей в нужное положение. Нет никакой другой силы, способной вернуть в нужное русло тех, кто незаметно для себя, возможно, вполне искренне, уклонился от ис­тины! Без Него мы можем обращать внимание на одну сторону, но упускать другую. Провозглашать авторитет Библии, но не иметь радость. Пребывать в Слове, но не иметь силы к исполнению. Заниматься служением, но не видеть результат. Погружаться в знания и не чувствовать. Увлекаться чувствами и не знать Бога. «Что же делать? Стану молиться духом, стану молиться и умом; буду петь духом, буду петь и умом» (1 Кор. 14:15). В другом посла­нии апостол Павел еще раз утверждает: «…молюсь о том, чтобы любовь ваша еще более и более возрастала в позна­нии и всяком чувстве» (Флп. 1:9). Познания и чувства — это две стороны одной медали. Когда мы перестаем быть чуткими к наставлению Духа Святого, нас уносит в одну из крайностей, где нет гармонии, нет целостности, нет многогранности, нет понимания того, что Бог ожидает от церкви и лично от меня в данный момент.

Не потому ли сегодня так много споров об истинной духовности? Одни полностью убегают из мира, другие не особо выходят из него. Одни постоянно плачут, дру­гие — смеются. Одни одевают платки, другие — короткие юбки. Одни предпочитают орган, другие — рок-н-ролл… Я думаю, на это разнообразие Бог смотрит гораздо про­ще, чем мы. Но то, с каким упоением мы хватаемся за свою истину, с какой растерянностью бегаем из стороны в сторону, говорит об одном: мы потеряли ориентир ду­ховности. Пророк Исаия дает очень точное определение такому состоянию: «…блуждающие духом» (Ис. 29:24). Нам недостает силы притяжения к Богу. Мы все больше зависимы от «стихий мира» и все меньше — от личности Духа Святого.

Каждому из нас необходимо задать себе вопрос: не оказался ли я в одной из крайностей? Удивительно, что именно личность Духа Святого во многих случаях разде­ляет нас на два оппозиционных лагеря. Закон маятника раскидал нас в разные стороны. Одни убежали раздувать чуждый огонь, пародируя плоды Духа и заменяя Его ис­тинное проявление экстазами человеческого тела. Другие спрятались за каноны, чураясь всего сверхъестественного и всячески избегая разговоров на тему Духа Святого. По­иск духовности — это очень хорошее дело, но для этого не нужно никуда убегать, не нужно ничего придумывать. Источником духовности является Дух Святой, который совсем не далеко от нас. Он здесь, рядом. Он лично заин­тересован в том, чтобы Его дети не разбегались в разные стороны, но «искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли, хотя Он и недалеко от каждого из нас» (Деян. 17:27). Он также, как и мы, жаждет большего, желает близких отношений с нами. Но Ему мешает мишура, которую мы навешиваем на свое сердце, или слой плесени, который губит жизнь. Глядя на духовное опустошение израиль­ского народа, пророк Исаия признается в сердцах Господу: «Нет призывающего имя Твое, который положил бы крепко держаться за Тебя; поэтому Ты сокрыл от нас лице Твое…» (Ис. 64:7).

Вместо живого Бога мы нашли религию, которая все больше напоминает памятник. Крепкий, красивый, ухо­женный. Изо дня в день мы возвращаемся к нему, что­бы воздать должное былым заслугам Господа. Поем Ему песни, пересказываем Его деяния. И надеемся на встречу в небесах. Сами того не осознавая, мы выставили Бога за дверь, оставив Его вещи. Вместо царствования в на­ших сердцах, Дух Святой остается снаружи, продолжая стучать в двери тех, кто уже оправдан и искуплен кровью Христа. Возможно, кто-то из нас сможет остановить при­вычную карусель, выключить все звуки и в тишине серд­ца услышать этот стук. Возможно, еще не все потеряно, и мы сумеем отличить Его тихий голос от громких призы­вов проповедников. Возможно, нам удастся приоткрыть дверь навстречу Ему — желанному и долгожданному Гостю. Божий призыв сегодня звучит лично к тебе:

«Воззо­ви ко Мне — и Я отвечу тебе, покажу тебе великое и не­доступное, чего ты не знаешь» (Иер. 33:3).

Он хочет быть найденным, но некоторым из нас придется изменить свою парадигму, от многого отказаться и пересмотреть свои отношения с Богом.